Вторник, 19.03.2024, 14:19
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
Форма входа
Поиск
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 7558
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Сайт Александра Лагуновского

Образ Федора Достоевского в повести Д.М.Кутзее "Осень в Петербурге"

Образ Федора Достоевского в повести Д.М.Кутзее "Осень в Петербурге"

 

 

«Октябрь 1869 года. По петербургской улице, лежащей невдалеке от Сенного рынка, медленно едут дрожки. Перед высоким доходным домом извозчик натягивает вожжи.

Сидящий в дрожках господин с сомнением оглядывает дом.

— Ты уверен, что это здесь? — спрашивает он.

— Шестьдесят третий нумер по Свечной, как приказывали–с.

Господин соступает на мостовую. Это человек на исходе средних лет, бородатый, сутулый; высокий лоб и густые брови сообщают ему выражение спокойное и сосредоточенное. На нем темный сюртук несколько старомодного покроя», - так начинается повесть о приключениях Федора Михайловича Достоевского в своем собственном литературном пространстве, в городе, образ которого он же и создал.

Автором авантюрно-детективной повести «Осень в Петербурге» («Мастер из Санкт-Петербурга», «Хозяин Петербурга», «The Master of Petersburg», 1994, рус. перевод 1999) является южноафриканский писатель Джон Максвелл Кутзее (John Michael Coetzee), дважды лауреат Букеровской премии (в 1983-м – за роман «Жизнь и время Михаэла К» и в 1999-м – за роман «Бесчестье») и лауреат Нобелевской премии по литературе за 2003 год. Кутзее родился в 1940 году в Кейптауне. С 1960 года учился на программиста в Великобритании. Затем - в США на филфаке. После чего стал преподавателем литературы и английского языка в Нью-Йоркском университете. С 1984 года - профессор в области английской литературы университета Кейптауна. С 2002 года живет в Австралии и работает в университете Аделаиды.

Образ жизни Кутзее ведет замкнутый, крайне редко общается с журналистами. Иногда отвечает на вопросы по электронной почте. На публике практически не появляется (даже второго Букера не поехал получать сам, а отправил своего литературного агента). Живя жизнью затворника, не перестает удивляться красоте мира и странностям человеческих характеров. Его удивляет даже собственная слава: «Меня хвалят сегодня за роман, который я написал 20 лет назад. Почему же тогда его никто не хвалил»? (Имеется в виду роман «В ожидании варваров»). «Книгой книг», учебником писатель считает «Дон Кихота». Среди тех, кто оказал на него влияние, называет Иосифа Бродского. Это практически все, что известно о его жизни.

Но ведь жизнь писателя – его книги. Кутзее – автор романов «Сумеречная земля»  (Dusklands, 1974, рус. перевод 2005), «В сердце страны»  (In the Heart of the Country, 1977, рус. перевод 2005),  «В ожидании варваров»  (Waiting for the Barbarians, 1980, рус. перевод 1989),  «Жизнь и время Михаэла К»  (Life & Times of Michael K,1983, рус. перевод А. Михалёва, 1989), «Мистер Фо»  (Foe, 1986, рус. перевод 2004),  «Железный век»  (Age of Iron, 1990, рус. перевод 2005), «Осень в Петербурге»  (The Master of Petersburg, 1994, рус. перевод 1999), «Бесчестье»  (Disgrace, 1999, рус. перевод 2001),  «Элизабет Костелло»  (Elizabeth Costello, 2003, рус. перевод 2004), «Медленный человек»  (Slow Man, 2005, рус. перевод 2006).

Родословная Кутзее берет свое начало в традициях европейского модернизма. Наиболее очевидные его предшественники — это Кафка и Беккет. Однако даже на фоне европейской модернистской традиции произведения Кутзее выделяются непроявленностью смысла, открытостью самым разным интерпретациям, что становится особенно заметно по контрасту с внешней притчеобразностью его манеры. Стиль книг Кутзее строг и лаконичен, каждая мысль отточена (недаром он по профессии лингвист). Композиция произведений хорошо продумана. Он мастер аналитического письма.

Путь Кутзее — это путь от абстрактности ранних вещей к жизнеподобию поздних. Парадоксально, правда, что самая абстрактная из его книг, «В ожидании варваров», оказывается одновременно самой ясной и простой, а самая «реалистическая», «Бесчестье», — самой непрозрачной.

Роман «Бесчестье» читается на одном дыхании. Пребанальнейшая по сути история любви студентки и преподавателя у Кутзее вырастает до библейской значимости.

Повесть «Осень в Петербурге» была опубликована в журнале «Иностранная литература» 1999, №1.

Краткий сюжет произведения таков: в 1869 году из Дрездена в Петербург приезжает Достоевский, чтобы выяснить обстоятельства внезапной смерти своего приемного сына Павла Исаева. Это событие выдумано автором, на самом деле пасынок Достоевского дожил до 1900 года, о чем в конце повествования и сообщает переводчик. Достоевский находит дом, где квартировал Павел, посещает полицейский участок, чтобы попросить вернуть бумаги погибшего. И вот тут начинается переплетение мира героев Достоевского и мира Кутзее. Достоевский, герой романа, попадает у Кутзее в мир Достоевского-писателя. История фактически детективная, так как отец догадывается, что сын не самоубийца, его убили, пытается докопаться до причин, найти убийцу. Чтобы выяснить это, он поселяется в комнате сына, проникается его мыслями и ощущениями, беседует со следователем, манерой разговора напоминающим Порфирия Петровича из «Преступления и наказания». Его преследуют воспоминания (как и всегда при потере дорогого человека), которые приносят все новые доказательства вины перед ушедшим. Вспоминая и восстанавливая по рассказам квартирной хозяйки жизнь сына, Достоевский начинает догадываться, что за бес вмешался в его судьбу. Этот бес — нечаевщина.

С.Г. Нечаев (1847-1882 г.)  –  революционер, основатель тайного террористического общества «Народная расправа», друг знаменитого анархиста М.А.Бакунина, автор печально известного «Катехизиса революционера», в котором разрешалось из высших соображений убивать, лгать, провоцировать, выдавать жандармерии друзей и т.д. «Народная расправа» была поделена на «пятерки», которые Нечаев хотел «повязать кровью». Осенью 1869 г. нечаевцы убили в Москве студента И.И. Иванова, который якобы был «предателем». По этому делу было осуждено 85 человек. Нечаев бежал за границу, но в 1872 году был как уголовный преступник выдан швейцарским правительством царским властям и осужден на 20 лет каторги. Умер от водянки в Петропавловской крепости. Учение и жизнь террориста оказали огромное воздействие на молодого Ленина, который по лекалу «Народной расправы» основал партию «нового типа». Нечаев стал прототипом Петра Верховенского  –  провокатора и убийцы из «Бесов».

Тут Кутзее погружает читателя в атмосферу самого «темного» романа русского писателя «Бесы», вызвавшего полтора столетия назад отчаянные споры и обвинения и ставшего таким актуальным в наше время. Идеи Нечаева дали серьезные плоды. «Ради будущего позволено все… Если страдают немногие, то разве справедливость не требует, чтобы пострадали все?» — декларирует Нечаев и в чем-то убеждает Достоевского. В этом романе много разговоров, рассуждений о цели и средствах ее достижения. Разве не волнует нас противоборство двух позиций: «лес рубят — щепки летят» и «мир несовершенен, если замешан на слезе хотя бы одного ребенка». Этот спор до сих пор не завершен…

Нечаев, по версии Кутзее, и явился причиной смерти Павла Исаева, пасынка Достоевского, которого он отправил на тот свет с «благородной» целью вернуть писателя из Дрездена в Петербург. Духовное ратоборство Достоевского с Нечаевым  –  сюжетный стержень романа. Кутзее противопоставляет кровавую практику Нечаева высоким устремлениям декабристов и петрашевцев. Достоевский как деятельный участник этого революционного кружка стал одним из самых известных политических заключенных в истории... Тема идеологических истоков терроризма, поднимаемая в повести Кутзее, как нельзя актуальна в XXI веке.

В полном соответствии с западной литературной традицией Кутзее  моделирует сложную, контрастную, переливающуюся, фосфоресцирующую психику гениального Федора Михайловича, сочетающего, по мысли автора, в душе болезненную святость и «бездны содомские», гордыню и юродство, благородство и подлость, веру во Христа и поведенческое неверие. Именно в таком ключе понимаются автором «Осени...» слова самого Федора Михайловича: «Через великое горнило сомнений моя осанна прошла». Достоевский у Кутзее мечется между раем и адом, притягивает, завораживает, пугает, ужасает, вызывает и любовь к нему, и жалость, и презрение.

Достоевский глубоко любящий человек, ибо возвращается в Россию в неудобное для  себя время, тайно, с благородной целью отдать дань памяти неродному сыну, разгадать загадку его гибели. Оказавшись на кладбище, охваченный чувством утраты, невосполнимости потери, он чуть ли не зарывается головой в землю, испепеленный страданием («он опускается на колени и неловко клонится вперед, пока не ложится ничком на землю, вытянув руки над головой. Теперь он плачет безудержно, из носу у него течет. Он трется лицом о мокрую землю, зарываясь в нее... Когда он поднимается, земля остается в его бороде, в бровях, в волосах...»), но тут же, в мгновение ока превращается в садиста-убийцу, уподобляемого царю Ироду: «Страшная злоба изливается из него на все живое, а всего пуще на живых детей. Если бы здесь случился сейчас новорожденный младенец, он вырвал бы его из материнских рук и размозжил голову его о камень. Ирод, думает он: как я понимаю Ирода! Да истребится всякий род!».  В следующее мгновение Достоевский у Кутзее готов наброситься на спутницу, сопровождающую его на кладбище: «Ему хочется схватить эту женщину, заволочь ее за сторожку привратника, задрать ей подол и совокупиться с нею...»

И так на протяжении всего повествования.

Любовь к некоей Анне Сергеевне Коленкиной – еще одна тема повести и испытание героя. Достоевский разрывается между высокой любовью к своей второй жене (в девичестве А.Г. Сниткиной) и сжигающей страстью к новой петербургской знакомой. Эта страсть, хотя и притянута за уши, в произведении Кутзее является органичной составляющей, так как задача писателя – представить Достоевского человеком крайностей, во всем ищущем страданий, которые становятся материалом для его искусства.

«Жизнь без чести, предательство без предела, исповедь без конца», - вот «боги» Достоевского, если верить Кутзее. Достоевский, видевший в православии спасение русского человека, представлен безбожником, бросающим вызов всевышнему.

Совершенно очевидно, что Достоевского по Кутзее в России не станут изучать. Разве что захотят узнать, как представляет западный читатель автора «Братьев Карамазовых». Для Запада Достоевский – русская национальная экзотика, отдушина искренности, давно непозволительной для немецкого или французского обывателя, выстраивающего свою жизнь на рационалистический лад, это возможность заглянуть в свое собственное бессознательное. А для русского читателя повесть Кутзее интересна комплексом идей и проблем, характерных для мира Кутзее.

Отцы и дети — враги до смертного часа или соратники? Где предел падения человека? Что его может воскресить? Является ли искусство делом боговдохновенным или, наоборот, требует от писателя служения дьяволу? Как для всего творчества южноафриканского писателя, так и для «Осени в Петербурге» актуальны проблемы насилия, страдания, ведущего к отказу от себя прежнего и через это к свободе, имманентная виновность каждого человека...

Говоря о книге Кутзее, нельзя не упомянуть и о том, что в ней безупречно воссоздана атмосфера Петербурга Достоевского: топография, обороты речи, быт, костюмы, аксессуары и т.д. Нет никаких сведений о том, что Кутзее когда-либо посещал Ленинград-Петербург, следовательно, все эти скрупулезные сведения получены им из обстоятельно изученных комментариев к Полному собранию сочинений и писем Ф.М. Достоевского в 30 томах. В романе нет ни одной явной фактической ошибки. Это, в свою очередь, писательский подвиг. Необходимо отметить талантливую работу переводчика С. Ильина, который мастерски стилизовал "язык" старой России.

Сила повести Кутзее также в афористичности языка писателя. Вот только некоторые из афоризмов Кутзее: «Крещение: совокупление души с именем, которое она понесет с собой в вечность», «все остальные держались смертного чина: сначала скорбь, потом забвение», «не будь забвения, мир быстро обратился бы в огромную библиотеку», «настоящее чтение в том–то и состоит, чтобы становиться и рукой, и топором, и черепом. Читать — значит забывать о себе, а не стоять в сторонке, посмеиваясь», «мир – место, где тебя бьют», «сколько людей ищет справедливости, и ведь у каждого есть что рассказать!»,  «Как знать? Возможно, Бог не любит, когда Его испытывают. Возможно, принцип, согласно которому испытывать Его не следует, важнее для Него, чем жизнь одного ребенка. А может быть, причина тут в том, что Бог попросту глуховат. Он, верно, теперь уже очень стар, стар как мир, если не старше. Может быть, Он стал туг на ухо и глазами ослаб, как всякий старик», «Женщины знают, когда нужно дать себе волю и выплакаться. А мы все в себе закупориваем, точно в бутылке, вот и бродит оно там, и бродит, пока из него не вызреет истинный сатана–с! Тут мы, известное дело, идем и совершаем какую–нибудь глупость, чтобы избыть его хоть на часок–другой. Да–с, глупость–то совершаем, а после всю жизнь и каемся. А женщины не таковы, потому как слезный секрет знают–с. Учиться нам надо у прекрасного пола, Федор Михайлович, плакать учиться!», «Бог все тайники наших сердец проницает» и др.